На смену придут другие

На смену придут другие
Моложе и лучше нас

Каждый человек – носитель истории. Из жизней людей соткана летопись мира. Недавняя моя встреча с ветераном УИС, подполковником в отставке Виктором Трауготовичем Квирам прямое тому подтверждение. Его жизнь – череда разных событий, историй и фактов – по ним можно изучать хронику нашей страны.

«Верхушку держали»

Цветущий Крым, Евпатория, 30-40-е годы прошлого столетия. Коммунистической партией Советского Союза из Германии среди прочих были приглашены искусный столяр Траугот Квирам и выдающийся садовод Вильгельм Бек для работы в правительственном санатории «Сакко и Ванцетти». Они не были знакомы, но садовод привёз с собою дочь Марту, которая стала женой Траугота. Они поженились в Советском Союзе, растили шестерых сыновей – Виктор был пятым ребёнком.

Их семью не обошли стороной репрессии предвоенных лет. Отца забрали органы НКВД. Как у всех приехал ночью чёрный «воронок», без объяснений посадили в машину и увезли. Маму, Марту Вильгельмовну, с маленькими сыновьями в 1941 году сослали из Евпатории в Кемеровскую область на станцию Тяжин, в совхоз № 204, на ферму № 2. Во время войны трое братьев умерли от голода. «Мы кроме гнилой картошки в те годы ничего практически не видели» - говорит Виктор Трауготович.

Мама не отчаивалась, и все годы искала отца, но, как многие, получала один ответ: «Изъят органами НКВД». В 1947 году отец Траугот Квирам сам нашёл свою семью.

Все годы заключения он добывал уголь под Тулой в г. Богородицк. После освобождения отец забрал семью и вернулся туда же, потому что им, как спецпоселенцам, выезжать было запрещено. До 1955 года Трауготу Квираму и его старшим сыновьям Вальтеру и Адольфу необходимо было раз в месяц отмечаться в спецкомендатуре. Служить в Советской Армии братьям не разрешалось по этой же причине. В последствии вся семья Квирам была реабилитирована.

Туго приходилось братьям Вальтеру, Адольфу и Виктору в школе. «Меня в восьмом классе из школы исключили, - вспоминает Виктор Трауготович, - придёшь в школу, и все начинают обзывать «немец», «фашист». Была у нас учительница, которая говорила: «Ах, Адольф! Ещё нам здесь Адольфа не хватало!» и пацаны, видя её поддержку, ещё сильнее начинали дразнить меня с братьями.

Мы с Адольфом каждый день кулаками отстаивали своё место под солнцем. Нас в школе все боялись, мы, как тогда говорили, «верхушку держали», потому что иначе нельзя было выжить.

Нас поддержала учитель литературы Александра Ивановна Сорокина, которая говорила ученикам всей школы: «Да, они немцы, но Гёте – немец, Маркс – немец и Шиллер – тоже немец. Если Гитлер был фашистом, так теперь всех фашистами называть? Нам обидно было слышать оскорбления, ведь наш дед Готлиб Квирам был немецким коммунистом и хорошо знал Фридриха Энгельса».

Наши битвы не прошли даром – дразниться перестали, но с учёбой пришлось расстаться».

На вопрос о том, помнит ли сейчас свой родной язык Виктор Трауготович ответил: «До Армии я одинаково хорошо разговаривал и на русском и на немецком языках, но думал, и сны мне снились на немецком. Сейчас разговаривать не с кем, и я его совсем забыл».

Деды без дедовщины

Отец Виктора Трауготовича был суровым человеком, он сына не ругал за исключение из школы, сказал: «Я мечтал хотя бы одного сына выучить, но ты не захотел, теперь пойдёшь работать». Устроил сына на шахту дренажистом. «Куда я попал! – вспоминает мой собеседник. – Я был высоким и очень худым, а бригадир – здоровым мужиком. Он мне говорил: «Не выполнишь норму, получишь черенком». Мы занимались отводом грунтовых вод из шахты. Тяжёлая это работа. Отец про всё знал, так он решил преподать мне жизненный урок. И я понял – надо учиться!»

До Армии успел не только получить аттестат о среднем образовании, выучившись в вечерней школе, но и окончить Барнаульский строительный техникум. К тому времени семья Квирам обосновалась на Алтае, в районном центре Хабары, и Барнаул находился в нескольких часах пути на поезде, оттуда Виктора Квирама призвали служить в Советской Армии.

«Когда я пришёл на перрон, - рассказывает Виктор Трауготович, - смотрю, а там стоят закрытые вагоны и всех призывников вызывают пофамильно. Жду, а моей фамилии всё нет и нет. Тут подошёл молодой офицер, сказал, чтобы я отошёл сторонку и немного подождал. Он отправил меня и ещё восемь ребят на экспрессе «Пекин-Москва». Мы по распределению попали служить в одну из самых элитных военных частей – зенитно-ракетные войска (ЗРВ), для которых отбирались абсолютно здоровые парни со средне-техническим и высшим образованием».

Конечным пунктом прибытия стал город Печёры, расположенный на побережье Карского моря, впадающего в Северный ледовитый океан. Там в сержантской школе Виктор Квирам получил две специальности – радиотелеграфист и оператор средних и мощных радиолокационных станций. Служил на границе – на первой линии обороны. За время службы он изучил все самолёты противника, отечественные самолёты на занятиях называли не иначе как «изделие № 28», теперь-то понятно, что это был МИГ-28, но, ни скорость, ни высота полёта, ни какие-то другие технические характеристики были неизвестны. А американские самолёты были изучены настолько, что их узнавали по силуэту тени, падающей на землю.

Отслужил он на полгода больше положенного срока и причиной тому стал стремительно развивающийся Карибский кризис1. Мир держался буквально на ниточке, в любой момент могла начаться новая мировая война. В это время приказом министра обороны Р.Я. Малиновского демобилизация некоторых родов войск была задержана, в том числе и зенитно-ракетных войск.

Для разрешения международного конфликта набирали добровольцев, и Виктор со своим другом отправились на Кубу, но до пункта назначения не добрались. Их транспортёр стоял на рейде на 62 параллели, где им преградил путь 6-й и 7-й американский флот. «Он мне до сих пор снится, - говорит Виктор Трауготович. – Это авиа- и ракетоносцы, с установленными самонаводящимися ракетами, на палубах постоянно вращались огромные локаторы. Военная мощь этих кораблей впечатлила бы любого. На наших глазах американцы за несколько секунд уничтожили норвежское судно, случайно пересёкшее 62-ю параллель. Было не страшно, но сильно не по себе». Кризис был разрешён и советское транспортное судно, не дойдя до кубинских берегов, вернулось назад. Солдаты дослуживали дополнительные полгода в своих полках.

«Служба уже не была такой напряжённой. Мы к тому времени считались дедами, но дедовщины не было, - продолжает разговор Виктор Трауготович, - к молодёжи относились уважительно. Когда я сам только начинал служить, нас деды подкармливали – паёк хоть и был северный, но скудный – кирзовая (перловая) каша каждый день, похлёбка и 50 грамм сливочного масла. Растущему организму есть хотелось всегда. Нам ещё в присутствии командира каждый день надо было обязательно выпить таблетку оператора – это защита от излучения».

Про карандашик с молоточком

После Армии Виктор Квирам вернулся домой, в Хабары. На третий день устроился на работу в передвижную моторизированную колонну мастером, хотел столяром, но ему сказали: «У тебя же образование есть, значит, будешь мастером». Год отработал, женился на красавице Наде, а в голове постоянно вынашивал идею выучиться в строительном институте.

В Хабарах учиться негде было, и тогда Виктор решил поехать к брату Адольфу, в Кемерово. Здесь и институт, и работы много было – на всех столбах объявления висели: «Требуется, требуется, требуется…», ему же надо семью содержать. Жене сказал: «Я устроюсь, позвоню, тебе помогут погрузиться, и ты приедешь». А там и грузить нечего было: кровать, перина, алюминиевая кружка одна на двоих и кастрюля. Надя ждала звонка мужа и продолжала работать в библиотеке, той самой, где он её заприметил.

В институт с первого раза Виктор не поступил, а на счёт работы с братом посоветовался: «Если хочешь руководить, - сказал ему Адольф, - тогда иди работать мастером, потом станешь бригадиром и так пойдешь дальше. У мастера оклад 129 рублей. Если хочешь деньги зарабатывать – иди на «Коксохим» грузчиком угольную пыль для коксовых печей разгружать. Им платят по 400-450 рублей в месяц». По тем временам это была очень хорошая зарплата – можно было в месяц купить четыре холодильника «Бирюса», один стоил 110 рублей. Он решил пойти грузчиком.

Грузчики, работавшие там, напоминали былинных богатырей, и начальник цеха, увидев высокого и худого Квирама, улыбнулся и сказал: «Слабоват ты для этой работы. У нас в звене четыре человека. Ставят 12 вагонов и за час их надо разгрузить, каждому по три вагона, на вагон – 20 минут. Простоя никто не допустит». В одном звене не хватало человека, поэтому бригадиру пришлось взять Виктора. Он вручил парню лом и кувалду со словами: «Вот тебе карандашик и молоточек люки открывать».

Работа состояла в том, чтобы успеть открыть за несколько минут люки вагона – по четыре с двух сторон. Для этого сначала надо собачку молоточком отбить и карандашиком люк поддеть, затем поднять его одной рукой, а он весом 50 кг. Первые дни приходилось очень тяжело – до дома еле доползал, хотя физически был сильным. Потом втянулся.

Пока работал на «Коксохиме», молодая семья немножко обжилась, родилась старшая дочь, и тут ему на глаза попалось объявление: «В п/я 1612/5 требуется прораб». «Думаю, хорошая, наверное, организация, - говорит Виктор Трауготович, - раз почтовый ящик». Шёл 1965-й год.

130 жизней наизусть

По содержанию объявления Виктор Трауготович понял, что это закрытая организация, но даже не подозревал, что это колония и там работают осуждённые. В то время в учреждении шла большая стройка – одновременно строили забор, школу и три производственных цеха.

Днём он работал, а по вечерам осуществлял свою мечту – учился в Кемеровском политехническом институте по специальности «строительство подземных сооружений и шахт». В 1974 году получил долгожданный диплом о высшем образовании.

К этому времени он успел поработать в колонии прорабом и начальником цеха теплоизоляции. К нему присмотрелся тогдашний замполит Олег Аврамович Бекузаров, и сагитировал пойти работать начальником отряда, а через два года снова сагитировал, но теперь уже пойти учиться. Он говорил: «Витя, если ты задумываешься о будущем, тебе надо закончить какой-нибудь юридический институт. Вот, смотри, Рязанская высшая школа МВД СССР приглашает учиться. Там есть заочное отделение». Виктор Трауготович подумал, согласился и поступил сразу на 3-й курс по специальности: «По борьбе с хищениями социалистической собственности» и окончил её с отличием.

Однажды произошёл такой случай: приехала в колонию прокурорская комиссия проверить работу начальников отряда. Бекузаров предложил вызвать Квирама. Прокурор называл фамилию любого осуждённого из отряда, например, Мещеряков. В ответ Виктор Трауготович, не задумываясь, отвечал: Леонид Иванович, 1978 года рождения, статья 146, часть 2. Младший брат в Белово, второй брат служит в Армии. Три взыскания, одно снято, недавно объявлена одна благодарность. Работает нормально, погашает задолженность». Так прокурор по всем дневникам индивидуально-воспитательной работы прошёлся и сказал: «Первый раз вижу, чтобы начальник отряда знал каждого из 130 осуждённых своего отряда». Виктор Трауготович не то, что свой отряд знал, он помнил всех осуждённых колонии.

«Я считаю, быть начальником отряда и не знать людей – работать можно только скверно, - сказал Виктор Трауготович. – Каждого осуждённого надо знать хорошо. Представьте, стоит строй из 130 человек, перед ними начальник отряда, который видит сильные и слабые стороны каждого, а если он не помнит ни фамилии, ни что он за человек, ни почему оказался в колонии, то такой осуждённый может вести себя как угодно. Спрогнозировать его поведение невозможно.

Мне было интересно работать, ведь каждый человек – это отдельная судьба. Как он рос, что делал, в какой компании вращался – почему он попал в колонию. Мне нравилось изучать людей. Я, кроме основных данных, знал всю подноготную каждого осуждённого: какие у него родственники остались, какие связи, с кем он переписывался, чем занимался до осуждения.

По моему мнению, если оценивать работу всей системы в целом, то по рецидивной преступности – это основный критерий. Если мы плохо работаем – процент рецидива очень высокий, если хорошо, то человек не должен возвращаться. Мы прослеживали рецидивную преступность в течение 10 лет и выяснили, что основная масса вновь прибывших осужденных - это вторично пришедшие в места лишения свободы в первый же год – около 80%, потом второй-третий год и редко кто попадает на пятый год.

Чтобы человек не совершил новое преступление – вот главная работа начальника отряда, он же воспитатель, он непосредственно контактирует с осужденным и знает его лучше других сотрудников. Я ставил себе задачу – чтобы человек не вернулся назад, в колонию».

За все годы работы с осуждёнными Виктор Трауготович ни разу не позволил себе использовать в разговоре ни жаргонные слова, ни ненормативную лексику. «Если ты начинаешь разговаривать матом, - сказал он, - ты спускаешься и становишься на ту же ступень, на которой стоит осуждённый. Этого допускать нельзя!»

Политинформация

После той проверки Виктору Трауготовичу предложили перейти работать в Управление, в политотдел, сегодня те же функции выполняет отдел по воспитательной работе с осуждёнными. Квирама трудно было застать в кабинете. За два с половиной года, что он был старшим инструктором политотдела, он исколесил всю страну. По нескольку раз побывал во всех учреждениях области и объездил почти все колонии страны.

В составе группы по расследованию громкого «хлопкогово дела» он выезжал с инспекторскими проверками в Узбекистан, Киргизию и Туркменистан. По обмену опытом побывал и в Петербургских Крестах, и в Московском изоляторе на Таганке, и в «Белом лебеде», и в колониях многих регионов России. Такие командировки были полезны, многое давали.

Виктор Трауготович не стоял в стороне от общественных дел. Он – заядлый спортсмен – на спортивных фестивалях бегал дистанции на 10 км и играл в волейбол, не забывал про творчество – пел в вокальной группе.

Он так вёл политинформацию, что люди, уже давно вышедшие на пенсию, помнят это до сих пор. Сотрудники других лекторов слушать не хотели, с Виктором Трауготовичем был диалог, он делился увиденным в других учреждениях, много и интересно рассказывал.

После работы в политотделе УИТУ, Виктор Трауготович был замполитом в ИК-40, затем помощником начальника ИК-22 по работе с личным составом и потом его снова позвали в Управление, откуда он вышел на пенсию в 1994 году в звании подполковника внутренней службы в отставке.

Виктора Трауготовича и сейчас трудно застать дома. На любимой даче он выращивает кроме всего прочего несколько сортов тыквы – они даже цветом разные. Любит готовить, и пока его супруга не вышла на пенсию, всегда встречал её с работы горячим ужином, теперь и внучку Настеньку угощает обедами. Любимые дочери Марина и Катя, живут неподалеку и часто заходят к родителям в гости.

Виктор Трауготович очень любит читать и недавний Настин подарок «Изречения Конфуция», она подарила эту книгу деду на73-й день рождения, пришёлся по душе. Он постоянный участник шахматно-шашечных турниров, которые проводит Совет ветеранов ГУФСИН. В шахматы Виктор Трауготович научился играть ещё в Барнаульском техникуме и сейчас ещё даёт фору молодым.

Он – интереснейший собеседник, через его жизнь прошли важные исторические события нашей страны, он был не только их свидетелем, но и участником. Обо всех жизненных испытаниях Виктор Трауготович рассказывает, улыбаясь и шутя. Доброго, вам, здравия и богатых урожаев!

«Когда старшее поколение корит молодежь, - сказал напоследок Виктор Трауготович, - я цитирую стихи Николая Добронравова: «На смену придут другие, Моложе и лучше нас».

Записала Н. Орлова, фото из семейного архива В.Т. Квирам

Карибский кризис1 - В октябре 1962 года в отношениях между СССР и США разразился Карибский (Кубинский) кризис. Размещение на Кубе советских баллистических ракет рассматривалось советским руководством в качестве ответной меры на размещение американских ракет в Турции и Италии, а также на угрозы вторжения американских войск на Кубу.
Карибский кризис продолжался 13 дней. Он имел чрезвычайно важное психологическое и историческое значение. Человечество впервые в своей истории оказалось на грани самоуничтожения. Разрешение кризиса стало переломным моментом в Холодной войне и началом разрядки международной напряжённости.

Хлопковое дело2 — собирательное название для серии уголовных дел об экономических и коррупционных злоупотреблениях в Узбекской ССР, расследование которых проводилось в конце 1970-х — 1980-х годах. Вызвало большой общественный резонанс в СССР.

1.	Старший лейтенант В.Т. Квирам.

2.	Главный объект этой фотографии – не мальчик Витя, и не собака Тузик, а первые в жизни чёрные блестящие ботинки. Мама сказала, что надо обязательно сфотографироваться в новых ботинках.

3.	1967 год. Молодая семья Квирам: Виктор с Надеждой и дочкой Мариной.

Дата последнего обновления: 17.06.2014 17:28

архив новостей

« Март
Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс
26 27 28 29 1 2 3
4 5 6 7 8 9 10
11 12 13 14 15 16 17
18 19 20 21 22 23 24
25 26 27 28 29 30 31
2024 2023 2022  
ИНТЕРНЕТ-ПРИЕМНАЯ Напишите нам электронное письмо

Телефон доверия

Телефон горячей линии

Управления наркоконтроля

8-384-2-58-00-58




ВРУЧЕНИЕ ЗНАМЕНИ ГУФСИН